Провинциальный нацизм

14.01.202316.01.2023 halid

В европейских странах принято множество законов, направленных на борьбу с неофашизмом. Но это не мешает им закрывать глаза на откровенное и активное возрождение нацизма на Украине, а зачастую и восхвалять его

Еще с советских времен мы привыкли рассматривать Польшу в числе стран, наиболее сильно пострадавших в ходе Второй мировой войны. При этом советская пропаганда социалистического единства всячески подчеркивала факт героического сопротивления Армии Крайовой, Гвардии Людовой и прочих польских военных сил как на территории самой Польши, так и в других странах. И эти утверждения действительно справедливы, и в них не может быть никакого сомнения.

Но существует и иная страница в истории борьбы с германским фашизмом, в которой роль Польши не так однозначна, как в советской пропагандистской версии, предназначенной для широкого потребления, а значит, тщательно отретушированной.
Да, действительно Польша оказалась в числе жертв Третьего рейха, и этот факт не всегда позволяет политическим экспертам, чрезмерно стесненным в своих рассуждениях рамками этических ограничений, полностью и разносторонне раскрыть особенности игры польской дипломатии в предвоенный период. А ведь именно польское, британское и французское подыгрывание крепнущим немецким амбициям, равно как и болгарское и румынское и иже с ними заискивание перед ними, во многом помогли Гитлеру в столь короткий срок набрать политический вес и силу.
В упомянутое советское время только в документах, закрытых для массового пользования, были зафиксированы неопровержимые факты польского нацизма, развивавшегося в унисон германскому: польский диктатор Пилсудский в числе первых поддержал Гитлера, что в январе 1934 года выразилось в заключении так называемого пакта Пилсудского-Гитлера о неприменении силы в отношении друг друга. Сейчас поляки не любят вспоминать, что этот пакт был, по сути, направлен против СССР и Чехословакии, в разделе которой в 1938 году они приняли очень деятельное участие.
То, что Польша играла во взаимоотношениях с Германией роль активного пособника в разбое, который учинил Гитлер в Европе, известно всем экспертам, изучающим европейскую политику первой половины XX века. Более того, польские власти откровенно претендовали на то, чтобы превратить надвигавшуюся масштабную войну в совместный германо-польский поход против СССР. И, тем не менее, Польша, благодаря советской позиции в отношении нее в последние военные годы и хитросплетениям послевоенной дипломатии, умудрилась оказаться в числе победителей во Второй мировой войне. Впрочем, это не помешало так называемому польскому «лондонскому» правительству в изгнании после окончания войны долго строить всевозможные козни против Советского Союза. При этом польские интриги носили такой характер, что даже Уинстон Черчилль, который никак не может быть причислен к друзьям СССР, раздраженно заметил, что «подобная низкопробная злоба и неразборчивость скорей играет на руку советской дипломатии».
В предыдущих публикациях нашей газеты уже сравнивались разновидности немецкого и украинского нацизма, и при этом особо отмечалось, что немцы прибегли к нацистским идеям, руководствуясь реваншистскими стремлениями: Германия, проигравшая Первую мировую войну, пыталась выбраться из затяжного экономического кризиса. И поначалу Национал-социалистическая немецкая рабочая партия опиралась на интеллектуальную университетскую элиту Германии: Шелленберга, Геббельса, Гесса, Геринга, Розенберга и т.д. Это уже потом ей пришлось превратиться в партию мелких лавочников и бюргеров, учитывая их психологию и острую потребность поддержки партии со стороны широких масс. Неоднократно сами немцы и представители других народов подчеркивали, что немецкий нацизм был создан так называемым «сумрачным германским гением», лежавшем в основе всей немецкой культуры последних веков.
Мы также отмечали, что нацисты из Западной Украины были обыкновенными подражателями, причем не способными внести в это движение ничего своего, кроме, разве что, несколько измененной символики.
А если говорить о польском нацизме, то здесь следует несколько откорректировать представления. Польша мало участвовала в процессах индустриализации Европы и всегда играла роль ее аграрного придатка. Но, в отличие от крестьян Западной Украины, считавшейся в Европе безнадежной и дремучей глубинкой, польские крестьяне были зажиточными, с претензиями на не столь явно выраженную отчужденность от веяний цивилизации. И поляки, неизменно и во всем проявляющие национализм, непримиримый ко всему инородному, по крайней мере, старались соблюдать правила приличия. Однако если нацизм в Германии развился на основе необходимости приобретения государством экономической мощи, то в Польше он приобретает черты народного движения. Именно поэтому преследования евреев в Польше не были отличительной чертой предвоенного периода, когда идея нацизма набирала силу: эти преследования и погромы продолжались в не меньшей степени и после Второй мировой войны, когда, казалось бы, сама идея нацизма была окончательно и заслуженно дискредитирована.
Часто отмечают, что в Европе нет государства, кроме Польши, со столь явно выраженными мононациональностью и моноконфессиональностью. Поляки за прошлое столетие вытеснили из своего государства всех, кто не захотел ассимилироваться, и делали они это весьма рьяно.
При всей подобной гротескности национальной политики Польши утверждать, что поляки и жители Западной Украины проявляют оригинальность в своих националистических потугах, было бы крайне неверно. Существует еще одно государство, относящееся и к балканским странам, и к карпатским, чья политика в отношении инородцев тоже весьма примечательна. Это Румыния, великодержавные амбиции которой столь же велики, сколь и безосновательны, потому что в отличие от Польши Румыния обладала куда меньшим экономическим ресурсом. Румынские земли находились на протяжении многих веков в зоне интересов государств, чьи посягательства на их независимость оборачивались для населения многолетними кровавыми репрессиями. При непрерывных вторжениях Австрии, Венгрии, Турции, Польши и Литвы аграрные княжества Валахии и Молдавии более пяти-шести столетий находились в состоянии разорения, были раздираемы внутренними распрями, сопровождавшимися жесточайшими репрессиями в отношении простого люда. И даже после того, как в конце XIX столетия Румыния обрела статус независимого королевства, уровень жизни крестьянства, которое составляло подавляющее большинство населения, был практически идентичен временам позднего средневековья.
И это рождало определенную ментальность той части привилегированных румынских сословий, которые успели почувствовать некоторую причастность к европейской цивилизации и, вследствие этого, считали себя национальной элитой. Во многих исторических свидетельствах подчеркивается, что эти сословия отличались резко выраженной высокомерностью по отношению к своим же согражданам, и чванливое пренебрежение, и откровенное унижение человеческого достоинства в отношении тех сограждан, кто находился ниже по сословной иерархии, было признанным правилом поведения так называемой элиты.
К примеру, под командованием германского фельдмаршала Эриха фон Манштейна во время Второй мировой войны находились румынские соединения. И он в своих фронтовых записях отмечает, что, «в отличие от германской армии, где офицеры и солдаты питаются из одного котла, румынские офицеры получают значительно лучшее питание, чем их подчинённые. Когда же румынские части попадают на германское обеспечение (и всем положен одинаковый паёк), то шоколад солдатам не достаётся, поскольку офицеры считают, что их подчинённые слишком грубы, чтобы оценить его по достоинству».
При этом даже германские боевые офицеры, которых трудно заподозрить в мягкотелости и чрезмерном человеколюбии, бывали зачастую шокированы немотивированной жестокостью румынских солдат и офицеров. Документально зафиксированы также случаи, когда в ходе еврейских погромов в Бухаресте и других городах творились такие изуверства, что их специальные криминалистические описания сродни главам художественного триллера. В начале 1941 года американский посол в Румынии Франклин Мотт Гюнтер, посетивший мясокомбинат, где убивали евреев с плакатами с надписью «Кошерное мясо», доложил в Вашингтон: «Шестьдесят еврейских трупов были обнаружены на крюках, используемых для разделки туш. С них всех содрали кожу… и количество крови вокруг свидетельствовало о том, что с них содрали кожу заживо».
Впрочем, подобная бесчеловечность проявлялась не только в отношении инородцев: предварительные пытки и убийства представителей румынской интеллигенции – врагов ультранационалистической «Железной гвардии» носили также подчеркнуто жестокий показательный характер.
Этим и отличается так называемый периферийный нацизм – дремучий и злобный, проповедуемый в наиболее темных уголках Европы, который мало схож с тем же германским нацизмом, выстроенным на своей, хоть и лженаучной, и преступной, но все же строго выверенной логике арийского превосходства.
При этом, если немцы вполне лояльно (хоть и с нескрываемым пренебрежением) относились к тем, кто проявлял готовность служить им, то их польские, украинские и румынские приспешники готовы были в любой ситуации пролить свою неиссякаемую злобу друг на друга. К примеру, польские архивы в прямом смысле изобилуют фактами, отражающими эпизоды убийств и жесточайших пыток, совершенных украинскими националистами в отношении польского гражданского населения, включая малолетних детей, беременных женщин и немощных стариков. Описания этих пыток, без малейшего преувеличения, по своей отвратительной кровожадности не уступают самому одиозному голливудскому фильму из категории хоррор.
И сегодня, глядя на трепетные объятия президентов Украины и Польши Зеленского и Дуды, невольно думаешь, неужели понадобился всего лишь срок длиною в жизнь одного поколения, чтобы все это забыть? Вряд ли…
Скорей, это, как говорится, всего лишь политика, где практически никогда не работают простые человеческие оценки добра и зла, коварства и справедливости. В политике все предопределено «его величество интересом», когда для достижения целей используются средства, часто находящиеся в совершенно ином измерении, нежели нормы человеческой этики. Это как в математическом функциональном анализе: меняются начальные аксиомы – меняются законы привычной логики. И со стороны поляков сегодняшняя позиция – это обычное лицемерие и усыпление бдительности, которые должны привести Польшу к приобретению новых территорий, а заодно и помочь избежать немилости хозяев из Евросоюза.
В европейских странах принято множество законов, направленных на борьбу с неофашизмом. Но это не мешает им закрывать глаза на откровенное и активное возрождение нацизма на Украине, а зачастую и восхвалять его.
Действия Киева по пропаганде русофобии и возвеличиванию своих и чужих военных преступников ничем не отличаются от действий НСДАП в отношении евреев и иных народов в Германии 30-х годов прошлого века.
Тогда это вылилось во Вторую мировую войну, а сегодня можно быть уверенным, учитывая возможности современной военной техники, что при дальнейшей эскалации конфликта ни одно государство мира не сможет отсидеться в укромном уголке.